Седовласый, весь в белом врач медленно вышел из спальни и оглядев собравшихся, скорбно сообщил, что великий вождь Мао Цзэдун скончался. В комнате присутствовали почти все члены политбюро ЦК компартии Китая. Конечно, эти опытные политики давно были готовы к уходу Мао, но все равно при виде его бренного тела у них ручьем полились слезы. Ушел великий человек — закончилась эпоха.

Но скорбь скорбью, а следовало готовиться к похоронам. Вообще-то к ним всё уже было готово, и документы, определявшие церемонию прощания, составлены и утверждены. Тут верные соратники Мао решили, пожалуй, впервые за историю компартии ослушаться вождя и пойти поперек его воли.

Дело в том, что еще в 1956 году полный сил и здоровья Мао Цзэдун написал статью, в которой призывал всех умерших партийных лидеров только кремировать, а не хоронить традиционным способом. 20 лет его воля неукоснительно соблюдалась, но тут ее решили нарушить. Сжечь тело великого кормчего казалось таким немыслимым святотатством, что кремация даже не обсуждалась.

Как не обсуждались и похороны в земле. Только бальзамирование, только Мавзолей. Но вот загвоздка — в Китае не существовало своей школы бальзамирования, в древней империи никогда так с покойниками не поступали. Мог бы выручить Советский Союз, имевший богатый опыт подобного рода дел, но отношения с ним находились в низшей точке. Пришлось китайским ученым придумывать свою технологию бальзамирования.

Девять дней шло прощание с великим кормчим, которое посетило в общей сложности более миллиона человек. А 18 сентября 1976 года в холле здания Всекитайского собрания народных представителей состоялись похороны вождя. Однако они были условными и означали лишь только то, что доступ к телу отныне закрыт — как будто Мао действительно похоронили в земле.

Но на самом деле бренные останки после «похорон» поступили в руки ученых, которые целый год «колдовали» над телом вождя. В общем-то с бальзамированием справились быстро, а оставшееся время наблюдали за изменениями тела, тщательно снимая показания датчиков. А главное — ждали достройки Мавзолея. И вот через год он открыл свои скорбные двери. А в нем на монументальном постаменте в хрустальном гробу лежал он — великий вождь и кормчий Мао Цзэдун. Сравнение «как живой» будет излишне циничным, но тело действительно выглядело великолепно, а на дряблых щеках даже присутствовал румянец.